Сонечка, да, ты моя милая муза, воодушевившая меня на подобную глупость, и все же не принимай на свой счет, ибо если решишь так - это бесспорно будет ошибкой.
А проснувшись внезапно, даже удивился, что он -
Чжоу и не знал уже: Чжоу ли снилось, что он бабочка, или бабочке снится, что она Чжоу.
© Чжуан-Цзы
Чжоу и не знал уже: Чжоу ли снилось, что он бабочка, или бабочке снится, что она Чжоу.
© Чжуан-Цзы
Часть первая
Лили стояла под струями дождя, заливающими лицо и дарившими то приятное чувство, которое заставляют ощущать её лишь они. В дождь нет необходимости плакать: стихия, громы, молнии - это то, что происходит в её душе, вырвавшись во внешний мир. Дождь смывает отчаяние. Но даже если он лишь усугубляет его - это неважно. Лили никогда не понимала людей, которые разбегались как муравьи при первых же каплях этой живительной влаги, упавших с неба. Так и сейчас - она не видела ни одной живой души вокруг, лишь она и мрачное небо, проливающее потоки горьких слез.Девушка знала, что если наступит завтрашний день, взойдет яркое, осушающее её душу солнце, ей придется улыбаться снова, лицемерие и притворство - стали неразлучными спутниками Лили. Все её слова, все поступки были ложью, которая причиняла боль. Казалось, что так будет всегда. Иногда же она позволяла себе мечтать. И самое пугающее было именно то, что мечты исполнялись. Но самые невероятные желания выливались в реальность совсем не такими, какими они представлялись ей самой. На ум пришла фраза: «Бойтесь своих желаний, ибо они исполняются». Где она слышала это? Впрочем, важнее то, что Лили давно уже не желала их исполнения. С тех самых пор, когда ребенком, она взывала к небу, срывая свой голос. Её не услышал никто. Она была одинока. Сейчас же совсем не хотелось убирать руки с поручней высокого моста и шагать в неизвестность, но другого выхода она не могла представить. Дом, люди, которые пройдут по тротуару, лишь закончится дождь, весь мир находятся по другую сторону маленькой металлической перегородки. Она не может вернуться туда, так же как не хочет покидать их, а ведь легчайший толчок - и это тело сорвется в пропасть...
Сил почти не осталось, её тонкие пальцы судорожно цеплялись за скользкий от дождя металл, с каждой новой секундой Лили все сильнее охватывал панический ужас и хотелось закричать, но шею и грудную клетку будто сдавливала тяжелая рука, не позволяя ей дышать, в приоткрытый рот, судорожно вдыхающий столь необходимый сейчас кислород, заливались потоки воды, колени дрожали и подгибались, еще немного и она сорвется с узенького парапета, на котором пока стоят её ступни... Лили открыла глаза.
Не было дождя, не было моста, не было даже одиночества. Девушка тихонько рассмеялась, приподнялась на кровати и взглянула в окно. Последние лучики солнца скрывались где-то в горах, а ведь вечер только начался. Она любила осень, дни становятся так коротки и быстротечны. Кажется, что сама жизнь бежит быстрее и ускоряет свой конец. Так же и их время, оно слишком торопливо, ведь нет еще и семи часов, но все же слишком поздно, пора уходить.
Лили оторвала взгляд от света в окне и посмотрела на мужчину, спящего рядом с ней. Жаль что она сама устала настолько, что провалилась в сон на недолгое, но такое бесценное время. Она редко засыпала находясь рядом с ним, предпочитая разглядывать каждую черточку лица и открытые взгляду части тела лежащего рядом мужчины. Кажется нервная система Лили не справляется с грузом, который она собственноручно взвалила на свои хрупкие плечи. Как легко и спокойно было смотреть на него на расстоянии, улыбаться из-за того, что на лице его улыбка, смеяться вместе с ним, чувствовать трепет при мимолетном пересечении взглядов, даже смотреть на руку порхающую над листком бумаги с зажатой в руках шариковой ручкой. Лили прикрыла глаза и улыбнулась. Нет... Она никогда не видела эту руку, она была как маленькая эгоистичная девочка смотрящая на куклу на магазинном прилавке и понимающую, что эта кукла не её. Дома валялось множество уже изведанных игрушек, она с удовольствием отрывала им головы, выламывала руки и теряла интерес к этим искалеченным и неподвижным тельцам. Лили не нужна была новая игрушка, единственная её ценность - то, что принадлежала та не ей. И сейчас она как будто утащила с полки это хрупкое создание и сжимая его в руках не знала что делать с ним дальше, разрываясь от желания скорее разломать на кусочки, но не возвращать на место и мучимая угрызениями совести за столь дерзкий поступок.
Раньше она не могла смотреть на эти сомкнутые веки, спокойное и умиротворенное спящее лицо, не могла прикоснуться к желанному телу. Рука Алекса лежала в нескольких сантиметрах от неё, но так же как и раньше Лили смотрела на неё невидящим взглядом. Как же хотелось сжать эту руку своими пальцами, прижать к себе и не отпускать. Но тонкая металлическая полоска на безымянном пальце желаемой кисти вызывала приступы тошноты и омерзения, заставляя осознавать насколько непростительными были её собственные поступки. Почти бессознательно Лили протянула руку вперед и обвела контуры его руки, почти касаясь её. Потом смахнула с щеки текущую по ней слезу и нацепив на лицо насмешливую маску довольно ощутимо толкнула спящего мужчину в плечо.
— Подъем — с наигранной веселостью промурлыкала девушка.
Молодой человек, резко вздрогнул и открыл глаза. Неосмысленный и сонный взгляд его медленно прошелся по окружающей обстановке и остановился на ней.
— Ты как всегда сама нежность и ласка, — промолвил мужчина с видимым удовольствием растягиваясь во всю длину по кровати и зевая. Лили же мягко соскользнула с кровати в поисках лихорадочно скинутой ранее одежды.
— Долго спать вредно, — с насмешкой произнесла она. И продолжила более серьезно: — Иди в душ, уже почти семь.
— А ты? — с улыбкой и явным намеком спросил мужчина.
— Алекс, ты прекрасно знаешь, что я ненавижу грязь на своем теле. Я не тупой мужик, засыпающий, не успев кончить, — она специально провоцировала его, возможно, надеясь на ссору, после которой их встречи станут бессмысленными, а быть может просто хотела увидеть его злость. Лили ни разу не видела Алекса в бешенстве - самая негативная из показываемых им эмоций - слегка сдвинутые брови на его красивом лице. Хотя отсутствие на нем улыбки само по себе говорило о плохом расположении духа, потому что эта физиономия почти всегда светилась улыбкой. До сих пор Лили знала лишь одного такого человека, встреча с которым возможна теперь лишь в аду, если бы она верила в его существование, естественно.
— Что ж, — со смехом ответил Алекс, проигнорировав сарказм и грубость девушки, — по крайней мере ты очень любишь пачкаться.
И провожаемый внимательным взглядом девушки, к которому уже успел привыкнуть с первых же месяцев со дня их знакомства, молодой человек поднялся и двинулся в сторону ванной комнаты маленького номера, в котором они оказались этим вечером.
— Подожди меня, я отвезу тебя домой, — сказал молодой человек, открыв дверь в ванную.
Как только он скрылся, Лили глубоко вздохнула, взяла мобильный телефон и набрала номер службы такси. Девушка из фирмы обещала, что машина приедет через 15 минут. Положив трубку и слегка тряхнув головой Лили подумала, что ему не стоит её провожать, так же как и ей не стоит принимать его помощь, даже в поездке до дома. Это правильно. Она свободна, она всегда одна. Мимолетные встречи - единственное, что девушка могла позволить себе, хотя и это совершать не стоило. Без дальнейшего промедления девушка притянула к себе сумочку и начала наносить макияж на свою бледную кожу, покрытую тонкими паутинками ранних морщин. Это было лицо женщины, не знавшей что такое отдых и веселье. Большую часть времени она проводила дома или же на работе, не давая ни малейшей возможности солнцу и его лучам нанести хотя бы легкий отпечаток загара на её кожу. Однако, стоило бы гораздо реже прищуривать глаза и сдвигать на переносице брови. Морщинки в уголках глаз и на переносице крепко впечатались в еще молодую кожу лица Лили, впрочем, заботил этот факт её редко, она не привыкла заострять свое внимание на подобных мелочах, а сейчас мысли девушки были как никогда далеки от её лица и тех отработанных движений, которые автоматически совершали пальцы нанося косметику на лицо. Но голова была приятно опустошена, не позволяя и грустным мыслям, подобно маленьким червячкам, вгрызаться в её уставшее сознание. Лили поднялась, натянула на плечи куртку и лишь стала надевать сапоги, как из ванной снова появился Алекс. Его брови приподнялись в удивлении, однако секунду спустя на лице заиграла улыбка.
— Обычно красивым женщинам требуется гораздо больше времени на сборы. Твои способности иногда поражают, — сказал он.
— Это намек? — засмеялась Лили.
— Если намек, то лишь на то, что ты невероятно красива, — ответил Алекс, проведя взглядом по словно выточенным из мрамора тонким и изящным чертам лица девушки, по длинным искрящимся волосам черного цвета, словно шелк, спадающим на плечи девушки, по тонкой фигурке облаченной в грубую кожу.
— Я ухожу, меня ждет такси, — равнодушно возвестила Лили, чувствуя раздражение и злость лишь от звука его голоса. Она любила этот звук, любит его и сейчас, но чем чаще этот голос так нежен, тем сильнее разгорается пламя беспричинной ненависти и тем сильнее желание заставить его замолчать, не слышать, не наслаждаться, не верить этому сладкому, обволакивающему все её существо звучанию низкого и мягкого голоса. Не ожидая ответа девушка гордо тряхнула копной волос и взялась за ручку двери, рядом с которой стояла.
— Я же сказал, что отвезу тебя домой, — резко сказал мужчина, положив руку на широкое полотно двери и не давая ей открыться. — Не будь дурой.
Бровь Лили немного приподнялась, она не ожидала столь жесткой реакции на свой очередной каприз. Обычно Алекс лишь пожимал плечами на любое её заявление, даже если оно противоречило его собственным желаниям. Иногда это немного расстраивало Лили, однако она понимала, что благодаря этому в их хрупких, но на первый взгляд близких отношениях остается холодность, не давая проявить по отношению к нему и толики той нежности, которая разрывала её на куски...
Слова застряли в пересохшем за секунды горле, она стояла уткнувшись взглядом в закрытую дверь и спиной ощущая его обернутое в полотенце тело, стоящее в нескольких сантиметрах от неё. Панический страх, похожий на тот ужас, который она испытала в недавнем сне сковывал. Лили поняла, что желает лишь свою равнодушную куклу, которая безмолвно позволяет играть с собой. Меньше всего она хотела заставить страдать, стоящего позади человека. Ей не нужна его любовь, она не хочет ломать это хрупкое тельце и бросать в угол с брошенными игрушками.
— Ты не устал от роли руководителя на работе? Пропусти меня, — голос предательски дрогнул, хотелось сжаться в комочек и заплакать, лишь по инерции тело было натянуто как струна, которая вот-вот лопнет от перенапряжения. Оставалась хрупкая надежда на то, что Алекс выпустит её позволив тем самым продолжиться отношениям не требующим ничего от их участников. Ни любви, ни доверия, ни эмоций. Пусть это будет лишь похоть. С его стороны. Но он взял её за локоть и развернул к себе, не давая уклониться от разговора.
Лили вызывающе взглянула в его глаза, ожидая увидеть там злость, презрение, что угодно, но не боль и усталось, которые как зеркало отражали её чувства. Ему больно. Может он не горит во всех кругах ада по очереди, как она, но это не отменяет его страданий. Наивная надежда с дребезгом разбивалась в душе, вонзая осколки глубоко в сердце.
— Устал. Устал размышлять существует ли место для меня в твоей жестокой душе. Или же никакой души в тебе нет вовсе. Я устал от твоих игр. Существует ли на этой планете хоть один человек, которого ты в состоянии любить? — он внимательно смотрел в глаза Лили, пытаясь углядеть что-то в пустом и холодном взгляде почти прозрачных серо-голубых глаз.
— В любви нет смысла, — ответила она, наконец, зная что режет по живому.
Он лишь невесело усмехнулся, отпустил её локоть и подошел к своей куртке, в кармане которой лежала пачка сигарет. Лили продолжала стоять, не зная - выскочить ли за дверь, положив жирную точку в этой мучительной связи или... Она молча смотрела как он зажигает сигарету и жадно втягивает в себя едкий дым.
— Не думаю, что такси будет ждать тебя вечно, — язвительно произнес Алекс через минуту, не глядя в сторону девушки.
Мужчины не любят многоточия. Тем проще. Она, наконец, может уйти, не потому что оставляет его, потому что она сама брошена в тот угол, истекая кровью. Хлопнуть дверью? Она аккуратно прикрыла её за собой и твердые, уверенные постукивания её шагов в сапогах на высокой шпильке, услышал он за закрытой дверью. По другую её сторону, наверное, уже навсегда.
To be continued...